08 Apr 2016
Карине Геворгян - известный российский политолог, востоковед, эксперт Фонда стратегической культуры.
Каковы, по-Вашему, перспективы развития образования и экономики в Ближневосточном регионе?
Ближневосточный регион, хотим мы этого или нет, находится в процессе очень серьезного переформатирования, перестают действовать старые договоры и устои. В связи с этим я считаю, что пока не будет какого-то серьезного результата, пока не будут сняты обострения, все то, что касается образования, будет крайне мозаичным. В Сирии сохраняется светский режим образования, и скорее всего международное сообщество заинтересовано в том, чтобы сохранить его. В Ираке тоже мозаично, потому что Ирак очень неравномерно разбит на три основных, если можно так выразиться, региона — это шиитский регион, Курдистан и суннитский регион, на самом деле они выглядят как пятна, не совсем уместно говорить о каких-то абсолютно компактных регионах — там будут свои системы образования, то есть соответственно, в шиитской части Ирака будет доминировать все-таки Иран по определению. Что касается Курдистана, то это светская система образования, кстати она там очень развивается, надо сказать, построены филиалы разных международных центров, большое внимание Барзани уделяет этой системе образования, особенно высшего образования, старается платить очень хорошо преподавателям, которые приезжают вахтовым методом, я просто там была и знаю. Вот там будет сохраняться светская система образования.
С моей точки зрения, если Турцию включать в регион Среднего и Ближнего Востока, что в общем-то и нужно делать, то постольку, поскольку Турция сейчас фактически открывает войну на несколько фронтов — она уже бомбит иракских курдов, ведет гражданскую войну с собственными курдами, бомбит сирийских курдов и при этом оказывает военную помощь Азербайджану — то она оказывается в очень сложном положении, поэтому пока трудно что-либо прогнозировать. Думаю, что и в Турции эта система будет мозаичной, то есть традиционалисты-кемалисты конечно будут настаивать на светской системе образования, и эти дебаты будут очень острыми в ближайшее время.
Какова роль "Новой Турции" Эрдогана на Ближнем Востоке? (Эрдоган назвал свою победу на ноябрьских выборах началом Новой эры для Турции)
Если говорить о том, что делал за последнее время Эрдоган, то его попытки вернуть некое величие, которое было свойственно Османской империи, частично правопреемнице Османской империи современной Турции, не полностью, а частично, подчеркиваю, то понятны его устремления. Понятно, что эти устремления нашли отклик в сердцах большей части турецкого населения. Другой вопрос, есть ли у него для этого ресурсы. Его «собратья», скажем так, «Братья-мусульмане» в Египте проиграли, а он очень рассчитывал на них, он съездил в Каир, говорил, что «Вот теперь мы вспомним османские времена», я не дословно его цитирую, но я хочу сказать, что он апеллировал к этой теме, и, кстати, что удивительно, египетское население, которое поддерживало «Братьев-мусульман», его поддержало, несмотря на то, что во всем арабском мире довольно скептическое отношение к Турции и наследие Османской империи оценивалось как колониальное. Здесь не получилось, а ведь Египет — очень важная страна, одна из ключевых стран арабского мира.
У Турции возникают большие проблемы в сирийском кризисе, все-таки Турция рассчитывала расширить в том числе и свои территории, надеялась на то, что американцы поддержат их в наземной операции в районе Джераблуса. И здесь, в общем-то, у Турции, не сложилось. С моей точки зрения, очень серьезна опасность дестабилизации ситуации внутри страны, учитывая экономический спад, большие экономические потери после конфликта с Россией, как известно, связанные с туризмом и торговлей между двумя странами. Поэтому, как на этом фоне будет развиваться ситуация, прогнозировать можно, но сложно. Конечно, опасность дестабилизации Турции довольно высока.
Что будет происходить с ИГИЛ, Аль-Каидой (запрещены на территории РФ) и другими террористическими организациями в ближайшие годы?
Они будут находиться в «химической», если можно так выразиться, стадии. Мы будем наблюдать процессы, когда раскалываются те или иные группы, потом сливаются в новые объединения, я думаю, что в ближайшие по крайней мере 2-3 года, мы будем свидетелями этих процессов. Конечно, они никуда не исчезнут, я все-таки напомню, что часть талибов откололась от традиционных талибов и примкнула к ИГИЛ, часть международных игиловцев, которые кочуют по всему миру, переместилась в Афганистан и в Африку, потому что в Нигерии ими захвачено 7 районов, в основном нефтеносных, я напомню, что Нигерия 7 место в мире занимает по запасам нефти. Поэтому, с моей точки зрения, их деятельность будет во многом перенесена в Северную Африку, в Афганистан и Среднюю Азию. Я считаю, что в Афганистане и Средней Азии им мало что светит, а вот Африка дело серьезное.
Считаете ли Вы возможным появление новых границ на Ближнем Востоке, если да, то каких?
Давайте начнем с самого начала — может мир игнорировать курдский вопрос? Не может. Если не может, значит реальность появления этих новых границ возникает из-за необходимости решать курдский вопрос. А естественно, дальше может произойти эффект домино. В любом случае, решать курдский вопрос необходимо, причем я имею в виду не только иракский Курдистан, который де-факто — практически состоявшееся государство, но и проблемы сирийских и турецких курдов — ведь это более 20 миллионов человек, нужно оформлять как-то их существование вне репрессий, вне нападения, бомбардировок и постоянных угроз, иначе это чревато бесконечной дестабилизацией региона и его депопуляцией.
Беедовал Рустем Агзямов.
19 декабря 2023 года Международный институт развития научного сотрудничества «МИ ...
14 и 15 ноября в отеле «Националь» в Москве проходит III Международный форум «СМ ...
30 октября 2023 Центр научно-аналитической информации Института востоковедения Р ...
С 18 по 20 октября в Казани пройдет шестой международный «Медиафорум-2023: свобо ...
10-11 октября в Белграде прошла IX Международная встреча интеллектуалов на тему ...
Президент Международного Института Развития Научного Сотрудничества
Российский политолог, историк, публицист.
Доктор политических наук, профессор МГИМО
Генеральный директор Международного Института Развития Научного Сотрудничества
Научный руководитель Международного Института Развития Научного Сотрудничества
Доктор исторических наук.
Профессор
Председатель Попечительского совета Международного Института Развития Научного Сотрудничества
Доктор исторических наук, профессор, член-корреспондент РАН. Директор Института востоковедения РАН. Член научного совета Российского совета по международным делам.
Заместитель Председателя Попечительского совета Международного Института Развития Научного Сотрудничества
Доктор исторических наук.
Профессор кафедры стран постсоветского зарубежья РГГУ, профессор факультета глобальных процессов МГУ им. М.В. Ломоносова.